Назад к разделу Аналитика

Информационный бюллетень практики разрешения споров и медиации (Выпуск 5, 2019)

1. С 1 сентября в гражданском процессе обязательно аудиопротоколирование

С 1 сентября 2019 вступает в силу Федеральный закон от 29.07.2018 № 265-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Изменения вносятся в том числе в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: теперь при рассмотрении дела в судах первой и апелляционной инстанций секретарь судебного заседания или помощник судьи обязаны вести аудиозапись каждого судебного заседания, включая предварительное, а также процессуальных действий, совершаемых вне судебного заседания. Исключение – закрытые судебные заседания.

Прослушать аудиозапись можно в любое время, но подать замечания на нее нужно в тот же срок, что и на письменный протокол: в течение пяти дней с момента подписания последнего. Лицо, участвующее в деле, или его представитель вправе получить за свой счет копию аудиозаписи. Для этого нужно подать письменное ходатайство.

Отметим, что со дня начала работы новых апелляционных и кассационных судов общей юрисдикции появится еще одно важное правило. Вышестоящий суд не будет отменять акты первой или апелляционной инстанций из-за отсутствия письменного протокола, если в материалах дела будет аудиозапись.
(Федеральный закон от 29.07.2018 № 265-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»)

2. Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации напомнила о необходимости соблюдения принципа соразмерности при взыскании убытков, причиненных некачественным выполнением работ

Верховным Судом было рассмотрено дело по иску общества-заказчика к предпринимателю-подрядчику о возмещении расходов на устранение недостатков, выявленных в ходе выполнения последним ремонтных работ.
Суд первой инстанции исковые требования удовлетворил в полном объеме, с ним согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

Тем не менее, по мнению Экономколлегии, суды не учли, что сумма убытков, необходимая для устранения недостатков выполненных ответчиком работ, превысила согласованную сторонами цену всего договора. Согласно п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками.

Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, подтверждающие, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК РФ).

В настоящем деле суды нижестоящих инстанций не дали должной оценки тому факту, что в сумму взыскиваемых убытков были включены также расходы на приобретение плитки ПВХ, не согласованной сторонами в качестве материала при выполнении работ. Не рассмотрели суды и вопрос о необходимости возмещения таких расходов в целях восстановления прав заказчика.
Иными словами, были нарушены принципы справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательств, в связи с чем Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение.

Таким образом, Верховный Суд пресек попытку истца «заработать» на исполнителе, некачественно выполнившим работы, и напомнил об обязанности судов находить баланс между правомерными интересами истца и ответчика.

(Определение Верховного Суда Российской Федерации от 21.08.2019 № 307-ЭС19-5190)

3. Верховный Суд подтвердил, что сальдирование встречных требований из договора не является сделкой с предпочтением

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда рассмотрела обособленный спор об оспаривании конкурсным управляющим зачета по банкротному основанию.
Между банкротящимся должником и заказчиком был заключен договор подряда, по условиям которого последний вправе уменьшить сумму, подлежащую выплате по контракту, на сумму причитающихся ему пеней. В связи с допущенной подрядчиком просрочкой заказчик уменьшил подлежащую оплате за выполненные работы сумму на сумму неустойки.

Суд первой инстанции посчитал, что совершенные заказчиком действия по удержанию суммы неустойки не является зачетом встречных однородных требований по смыслу ст. 410 ГК РФ. Суд указал, что поскольку какие-либо соглашения о прекращении обязательств отсутствуют, равно как и отсутствует и выражение волеизъявления ответчика на одностороннее прекращение встречных обязательств зачетом, уменьшение заказчиком размера платежа по договору не является действием по прекращению обязательств должника в порядке ст. 410 ГК РФ.

Однако суд апелляционной инстанции согласился с доводом конкурсного управляющего о том, что, хотя действия заказчика не подпадают под критерии зачета взаимных требований кредитора и должника, в силу отсутствия совокупности квалифицирующих признаков, применительно к положениям ст. 410 ГК РФ, их следует рассматривать в качестве специального способа прекращения обязательств, установленного сторонами условиями договора (ст. 407 ГК РФ). Следовательно, поскольку сделка была совершена в период подозрительности и при наличии требований иных кредиторов должника с наступившим сроком, то имеются все основания для признания ее недействительной по ст. 61.3 Закона о банкротстве.

Суд кассационной инстанции оставил апелляционное постановление без изменения.

ВС РФ отменил апелляционное и кассационное постановления, оставив в силе определение суда первой инстанции.

Экономколлегия обратила внимание на то, что, заключая договор, стороны исходили из того, что потребность заказчика в наиболее быстром выполнении работ повышает цену этих работ. Суд отметил, что при вступлении в договор подрядчик не имел разумных ожиданий относительно того, что цена сделки осталась бы неизменной и в том случае, если бы заказчика устроил более продолжительный срок ремонта. Учитывая встречный характер договорных обязательств, обязательства подрядчика выполнить работы надлежащего качества в согласованный срок и обязательства заказчика уплатить обусловленную договором цену в порядке, предусмотренном договором, в случае ненадлежащего исполнения принятого подрядчиком основного обязательства им не может быть получена та сумма, на которую он мог рассчитывать, если бы исполнил это обязательство должным образом. Следовательно, просрочка подрядчика в выполнении работ не позволяла признать его лицом, которому действительно причитаются денежные средства в размере всей договорной цены

По мнению Экономколлегии, сторонами было согласовано условие, по которому просрочка подрядчика в выполнении ремонтных работ порождает необходимость перерасчета итогового платежа заказчика путем уменьшения цены договора на сумму убытков заказчика, возникших вследствие просрочки (сальдирование). При этом в качестве ответственности за нарушение срока выполнения работ стороны установили зачетную неустойку, имеющую своей основной целью покрытие убытков заказчика, вызванных просрочкой.

Установление же сальдо взаимных предоставлений не является сделкой, которая может быть оспорена по правилам ст. 61.3 Закона о банкротстве, так как в случае сальдирования отсутствует такой квалифицирующий признак как получение заказчиком какого-либо предпочтения. Причитающуюся подрядчику итоговую денежную сумму уменьшает сам подрядчик своим ненадлежащим исполнением основного обязательства, а не заказчик, констатировавший факт сальдирования. Само по себе (в отсутствие доказанной недобросовестности) применение при сальдировании неустойки в качестве упрощенного механизма компенсации потерь кредитора, вызванных просрочкой, не является основанием для признания недействительными действий по сальдированию как сделки с предпочтением.

Настоящим определением Экономколлегия поддержала еще не до конца сформировавшуюся в практике позицию, согласно которой стороны могут предусмотреть в договоре условия, при которых происходит сальдирование, или, иначе, автоматический зачет, который не является зачетом в понимании ст. 410 ГК РФ и, следовательно, не может быть оспорен на основании ст. 61.3 Закона о банкротстве.

(Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29.08.2019 № 305-ЭС19-10075)

 

4. Верховный Суд подчеркнул необходимость критического анализа результатов судебной экспертизы при определении действительной стоимости доли в уставном капитале общества

До Верховного Суда дошло дело об оценке стоимости доли в уставном капитале общества в преддверии его банкротства.

После отказа участников общества дать согласие на продажу доли третьему лицу истец обратился к обществу с требованием о выплате действительной стоимости доли, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности общества за последний отчетный период, предшествующий дню обращения с соответствующим требованием (в порядке абз. 3 п. 2 ст. 23 ФЗ № 14 «Об обществах с ограниченной ответственностью», далее – Закон об ООО). В связи с отказом общества в выплате участник ООО обратился в суд.

Впоследствии, уже после подачи иска о взыскании действительной стоимости доли, в отношении общества было возбуждено дело о признании несостоятельным (банкротом), в рамках которого в реестр были включены требования кредиторов общества, возникшие до возникновения о последнего обязанности по выплате стоимости доли.

В ответ на ссылку ответчика на возбужденное дело о банкротстве, суд первой инстанции указал, что положения абз. 4 п. 8 ст. 23 Закона об ООО и абз. 5 п. 1 ст. 63 Закона о банкротстве не исключают возможность рассмотрения судом и принятия им решения по иску о взыскании (а не о выплате) действительной стоимости доли, поданному до возбуждения дела о несостоятельности, учитывая, что с даты введения наблюдения в отношении должника исполнение исполнительных документов по имущественным взысканиям приостанавливается. Иными словами, суд разграничил требование о выплате и требование о взыскании стоимости доли и установил, что в настоящем деле рассматривается именно требование о взыскании указанной денежной суммы, предъявленное до возбуждения дела о банкротстве.

В результате суд удовлетворил требование истца в размере, установленном в заключении судебного эксперта. Суды апелляционной и кассационной инстанции оставили решение без изменения.

Однако Судебная коллегия ВС РФ обратила внимание на тот факт, что спустя непродолжительное время после выхода истца из общества в отношении последнего была введена процедура несостоятельности. Такое резкое ухудшение финансового положения ответчика в отсутствие доказательств каких-либо иных экстраординарных обстоятельств, которые могли бы повлечь неплатежеспособность должника, говорит о сомнительности финансового благополучия общества вообще, т.е. до банкротства. Более того, ответчик обращал внимание судов на то, что эксперт, определяя рыночную стоимость доли, в основу своих выводов положил балансовую стоимость принадлежащего обществу имущества, не осматривая запасы пообъектно, а также не применил понижающие коэффициенты (так называемые скидки) на неконтрольный характер доли истца и недостаточную ликвидность. В связи с этим судебные акты по делу были отменены, дело направлено на новое рассмотрение.

Таким образом, Экономколлегия обратила внимание судов, на то что при оценке стоимости доли необходимо критически оценивать представленные сторонами экспертные заключения и исследовать фактические обстоятельства финансового положения общества для сопоставления с выводами эксперта и устранения возникших противоречий.
(Определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.08.2019 № 301-ЭС17-18814)

5. ВС РФ: отсутствие исполнительного органа акционерного общества не является препятствием для рассмотрения заявления участника о взыскании убытков со старого директора

Акционер общества обратился в Арбитражный суд Калининградской области с исковым заявлением о взыскании с бывшего генерального директора убытков в пользу общества. Суд первой инстанции приостановил производство в связи с невозможностью его рассмотрения до формирования органов управления, имеющих право действовать от имени общества.

После нескольких неудачных попыток по созыву и проведению собрания акционеров по вопросу избрания органов управления обществом, заявитель обратился в суд с ходатайством о возобновлении производства по делу. В обоснование ходатайства он сослался на то, что формирование органов управления АО невозможно вследствие действий мажоритарных акционеров общества, препятствующих избранию органов управления обществом, в связи с чем спор длительное время не разрешается судом по существу.

Суды трех инстанций отказали в удовлетворении ходатайства в связи с отсутствием исполнительного органа, который так и не был сформирован.

Верховный Суд с ними не согласился. Отсутствие легитимного исполнительного органа не может служить препятствием для разрешения спора по существу, поскольку акционеры в силу закона являются представителями общества и, следовательно, вправе действовать от имени общества на всех стадиях процесса. Участник акционерного общества, обращаясь в суд с иском в порядке статьи 53.1 ГК РФ о взыскании убытков с лица, входившего в состав органа управления, является представителем акционерного общества, в том числе на стадии исполнения судебного решения, и действует не только в своих интересах, но и в интересах этого акционерного общества.

Вопрос о возобновлении производства направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Верховный суд Российской Федерации исправил допущенные судами предыдущих инстанций ошибки. Повторно обозначен процессуальный статус участника общества, который выступает заявителем иска, поданного в интересах общества, в соответствии со статьей 225.8 АПК РФ. Позиция ВС РФ подтверждает, что само отсутствие легитимного исполнительного органа у общества не является препятствием ни для рассмотрения дела по спору о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу, ни для последующего исполнения судебного акта.
(Определение ВС РФ от 26.08.2019 № 307-ЭС18-6923)

6. ВС РФ: обращение в третейский суд с нарушением подведомственности прерывает течение срока исковой давности, если иск был принят к производству

Компании заключили договор субподряда Стороны условились, что любые споры между ними рассматривает АНО «Третейский суд строительных организаций города».
Субподрядчик обратился в третейский суд с просьбой взыскать с подрядчика задолженность по оплате и проценты за пользование денежными средствами. Третейский суд иск удовлетворил, но АСГМ отказался выдать исполнительный лист (дело № А40-125579/2017).

Тогда субподрядчик подал иск о взыскании упомянутой задолженности и процентов в АСГМ (дело № А40-50736/2018). Но суд требования не удовлетворил, сославшись на пропуск исковой давности.

Апелляция и окружной суд с таким выводом согласились. Суды подчеркнули, что обращение в третейский суд с нарушением подведомственности не является предъявлением иска в установленном порядке и не прерывает течение исковой давности.

Субподрядчик обратился с жалобой в Верховный Суд, попросив отменить решения нижестоящих инстанций. Заявитель настаивал, что срок исковой давности не течет с момента подачи заявления в третейский суд, если его приняли к производству.

Верховный Суд согласился с доводами истца, отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на пересмотр в АСГМ.
ВС РФ рассмотрел частный вопрос об основаниях для приостановления течения срока исковой давности. Данный подход поддержит доверие к третейским судам. Исключен риск истечения срока исковой давности, даже если государственным судом в результате будет установлено, что иск был рассмотрен третейским судом с нарушением подведомственности.
(Определение Верховного суда Российской Федерации № 305-ЭС19-11815 по делу № А40-50736/2018 (резолютивная часть от 03.09.2019)

7. АС Московского округа: при оценке документов, подписанных главным бухгалтером, необходимо установить его полномочия в соответствии с положением о главном бухгалтере

В деле № А40-292067/2018 суды определяли, когда главный бухгалтер может от имени юридического лица подтвердить наличие долга в пользу контрагента. В нем подрядчик взыскивал задолженность по оплате подрядных работ с заказчика.

Две инстанции отказали в удовлетворении исковых требований по ряду причин. Одна из них – задолженность ответчика перед истцом по оплате коммунальных услуг и других платежей. Ее признала главный бухгалтер подрядчика в электронном письме, которым направил акт сверки. Данной задолженности хватило для зачета первичных и встречных требований. Суды сочли, что главный бухгалтер является уполномоченным лицом и может совершать юридически значимые действия по признанию долга от имени юридического лица.

Однако, по мнению АС Московского округа, чтобы ответить на вопрос, вправе ли главный бухгалтер признавать долг от имени юрлица, судам следовало изучить положение о главном бухгалтере, внутреннюю документацию о том, как распределяются его функциональные обязанности. В связи с тем, что «суды не исследовали полномочий лица на признание такого долга и, как следствие, не исследовали основания возникновения и наличия такой задолженности», дело было отправлено на новое рассмотрение.

Вопрос о полномочиях главного бухгалтера на признание долга является распространенным. Однако до настоящего времени не сформирована однозначная практика о том, как стоит оценивать подписанные данным лицом документы. Подход окружного суда представляется корректным, при анализе документа, следует установить полномочия подписавших его лиц. Универсальный подход о том, что, если главный бухгалтер подписал документ, значит он исходит от юридического лица и является волеизъявлением последнего неприемлем, поскольку полномочия каждого из сотрудников организации устанавливаются внутренней документацией. Между тем подобный подход создает и риск недоверия, в результате которых многочисленные акты сверки и другие бухгалтерские документы могут утратить свою доказательственную базу. Тем более, что положение о главном бухгалтере является внутренним документом, что создает соответствующие риски его корректировки под интересы стороны в процессе.
(Постановление Арбитражного суда Московского округа от 23.07.2019 по делу № А40-292067/2018)